Представляем вашему вниманию «Дневник 1866 года. Путешествие в Туркестан» Александра Гейнса действительного члена Императорского Русского 

Географического общества и Императорского общества любителей естествознания, 

антропологии и этнографии.

«27-го мая 1866 года мы выехали опять из Петербурга в степь.

Из Нижнего мы поехали еще полою водою на пароходе до Самары, откуда, купив тарантас и телегу, поехали далее на почтовых до Оренбурга. Здесь я должен был ознакомиться со сведениями, доставленными из Сибири.

11-го июня мы выедем отсюда.

12-го июня. Сегодня часа в четыре утра мы приехали в Илецкую Защиту.

Вчера, когда уже совсем стемнело, мы выехали из Оренбурга и по мосту переехали через Урал. Налево остался остров, покрытый лесом вербы и осинника, — летнее местопребывание генерал-губернатора и место летних прогулок оренбургской публики. На этом острове живут миллионы ворон и галок и их печальный, однообразный крик слышался теперь, когда наши тяжело нагруженные экипажи переезжали через плашкоутный мост.

Вот мы опять в Азии! И будто в самом деле река, шагов в двести-триста шириной, служит разделом европейской цивилизации от азиатского варварства? И будто нет последовательности и постепенности, начиная с Москвы, а может, и Петербурга? Там, на левом берегу, отчизна Тамерлана и нагайки; здесь, на правом, — уважение права и признание силы и ума?!..

Территориальный характер Азии намекает про себя уже давно. От самой Самары тянется степь, пустынная, однообразная, с редкими поселениями и со всеми удобствами для кочевника… За левым берегом Урала те же однообразные увалы, покрытые травою. Перед нами во все стороны, сколько можно было рассмотреть, протягивался уже знакомый степной ландшафт.

Было очень жарко. По дороге стояла едкая, мелкая пыль. По пути беспрерывно попадались длинные обозы, запряженные волами, везшие соль из Илецкой Защиты. Далее темнота стала сгущаться. Воздух свежел.

В четыре часа мы подъезжали к Защите; едва добравшись до станции, я улегся спать.

Часов в девять мы поехали к начальству соляной разработки и вместе с ним отправились к месту добывки. Вот что, между прочим, рассказал полковник горных инженеров Граматчиков, которому доверено управление соляною добывкою.

Русские слыхали о существовании в степях богатых пластов каменной соли еще в первой половине XVIII столетия. Соль выбиралась номадами, кочевавшими в окрестностях нынешней Илецкой Защиты, снаружи и кое-как. Следы их работ остались во впадинах, окружающих нашу разработку. Эти впадины занесены теперь слоем земли и заросли травою. В 1756 году русский отряд занял месторождение соли, и разработкой ее занялось наше правительство. Ломки соли подчинены непосредственному ведению военного губернатора. Разработкою же на месте заведовали начальники отрядов, занимающих укрепление, построенное у места ломки и названное Илецкой Защитой. Понятно, что способ добывания соли оставался тогда первобытным, например, флец рвали порохом, чтобы сократить количество работы.

В 1818 году ломка соли была подчинена Министерству финансов, Горному департаменту. Управляющий Защитой, он же соляной пристав по добывке соли во всех низовых местах, жил в Самаре; в Илецкой же Защите жил так называемый местный начальник из горных инженеров, или действительный управляющий. Тогда разработка соли стала производиться с большею регулярностью. Работниками были ссыльнокаторжные.

В том же 1818 году началась постройка зданий для помещения ссыльных. В 1824 году управляющий заводом переехал из Самары в Защиту, а в 1864 году после того, как в принципе было решено передать ломки соли в частные руки, Илецкая Защита передана в Департамент неокладных сборов. Теперь работы производятся вольнонаемными людьми, которым платят 36 копеек в день. Работает до трехсот человек. Работают в марте, апреле и мае. В страду никто не нанимается. По окончании полевых работ являются опять рабочие и продолжают работать в сентябре, октябре и ноябре. До марта снега глубоки для работы. Когда начнет таять снег, работы производятся на высоких местах прииска, где не может залить вода. По мере же того, как последняя вычерпывается и усыхает, начинают выбирать соль из низких мест. Управляющей жаловался на то, что многие рабочие, получивши задаток, работают неделю—другую, а потом убегают. Таким образом управление, состоящее при прииске, переплатило до тысячи рублей, пропавших за убежавшими работниками….»

Мы продолжим знакомить с Дневником офицера Александра Гейнса в следующих публикациях.